![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
Доковылял сегодня до Фишки! И не просто доковылял, а еще и в кикер сыграл. И не просто сыграл, а еще и выиграл. Пришли мои любимые Джонни с Данилой из Дачи, мы их с studio204 уделали, как детей. Понятно, мы на родном Бонзини играли, но все равно приятно. Всего три партии выиграл, последнюю слил – уморился. Выпил две водки с тоником и захмелел. От эмоций, наверно. Вестимо, едва зашел – все обнимать-целовать, растрогали, старею)
Вышел обратно – чистая рассветная Пушкинская, пусто, тихо. Шестнадцать лет назад вот так же стоял на берегу Ганги. Ни души, и только вода вместо асфальта, и попугаи вместо ворон. Ну да, и не было мобильных телефонов и Интернета. Пруст писал, во всем этом много случайного, и последняя случайность – смерть – часто не дает нам дождаться милостей, коими нас оделяет такая случайность, как память. Приятная красивая чушь, все это уместно в belles-lettres и во сне, жизнь требует наитий за пределами случайного. Поэтому и прыгнул неделю назад.
Смотришь на нее, и сам уже как река, сливаешься чувствами с ней, с асфальтом, со всем этим пространством, перетекающим из рассвета в день, и эта легкость – все потерять в мгновение, и остается только интонация – вот так же прозрачная изумрудная Джаланга вливается в мутный терракотовый Ганг, растворяется в ней без остатка, но неизменно сохраняет границу водораздела какой-то тонкой блуждающей линией. Вот изумруд, вот терракота, вот течение двух рек. Тот, кто видел, как Джаланга сливается с Гангой, тот уже видел все.
Подошел какой-то человек, спросил покурить и растворился за поворотом. Владимирской Божьей матери пробили четыре, звоны растворились в воздухе, и я поковылял в свой родной Пале Рояль. Лишняя ночь.